Профсоюзы должны быть боевыми!

Почти все города мира стоят на реках. Река – это благо, но и определенные неудобства.

Одна младшая сестрица Москвы-реки, речушка-девчушка Неглинная чего стоит. Своенравный и крутой ее нрав уже в незапамятные времена был головной болью московитов. Не всемирный потоп устраивала, но все же.

Чтобы хоть как-то защитить город от водной стихии, в XV веке на реке Неглинной появилось первое гидротехническое сооружение – прокоп от Боровицкой башни до реки Москвы. В 1423 году был построен Красный пруд, ныне засыпанный, в 1493 году еще один пруд, где сейчас Музей В.И. Ленина. В 1504 году вырыли пруд на месте Цветного бульвара. К 1516 году Неглинку украшали каменная плотина и ожерелье из каскада прудов, растянувшихся от современных Трубной площади до Александровского сада. Между тем дно некоторых прудов было выложено свинцовыми плитками. Ведали древние градоначальники вред свинца, но все равно выкладывали. Почти как сегодня, везут и везут в столицу автомобили на бензиновых движках, зная вредность выхлопных газов. И когда еще перейдут на электромобили.

Но в древности, похоже, быстрее соображали. Многочисленные паводковые потопы и заливы, видимо, всех замучили. С начала XVII века в Москве стали прокладывать водоотводные и дренажные подземные трубы. В 1817 году Неглинку убрали под землю. За двадцать лет убрали. Последний раз наводнение на Неглинке было в 70-х годах XX века. Вода поднялась на 1 метр. Сразу же построили новый бетонный коллектор. Похоже, проблему Неглинки сняли навсегда.

Сотни ручьев и речек с давних пор взяты в Москве в железобетонные, чугунные и керамические трубопроводы, спрятаны в коллекторы. Везде нужен догляд. В Москве за этим следит «Мосводосток».

У «Мосводостока» очень специфическая функция. Еще в начале XX века в чьей-то умной голове родилась прекрасная идея разделить городскую канализацию на две: сантехническую, и более чистую, ливневую, собирающую естественный сток. Москва – единственный город в мире, имеющий две сливные трубы, разные коллекторы и водовыпуски. Правда, пройдя многоступенчатую очистку, сточная вода в конечном итоге и тут, и там попадает в Москву-реку.

Сегодня в Москве самая большая в мире городская сеть по отводу поверхностного стока. Она включает в себя 6100 км сетей дождевой канализации диаметром от 0,4 до 5 метров (это больше тоннеля метро). Одних решеток на улицах Москвы больше 200 тыс., смотровых колодцев 138 тыс., прудов и водоемов – 220 и свыше 190 малых рек и ручьев, 250 км из которых с открытыми руслами.

Проследи за всем этим!

Поэтому «Мосводосток» имеет свой флот, состоящий из нефтемусоросборщиков, плавкранов, шаланд и толкачей, а также автобазу со спецтехникой – каналоочистительные, илососные и другие машины. Ежегодно все коллекторы большого сечения очищаются от завалов.

В «Мосводостоке» специальный парк превышает 200 автомобилей, есть своя Спецавтобаза.

В одном из низовых коллективов в автоколонне № 2 Спецавтобазы «Мосводостока» прошло отчетно-перевыборное профсоюзное собрание, на которое рабочие пригласили депутата Госдумы и секретаря МГК КПРФ Владимира Родина. Инициатива рабочих понятна. После того, как в 1991 году Ельцин, в угоду капиталу, подписал указ о запрещении деятельности первичных партийных организаций на предприятиях, рабочие вместе с профсоюзом остались один на один в своем противостоянии с новоявленными хозяевами и их наемными управленцами. Не пойдешь теперь в партком или райком с жалобой на администрацию. Парткома нет, а райкому директор неподотчетен. Есть теперь у рабочего хозяин. Он в Лондоне сидит. Вот и катись, жалобщик, туда. Слава богу, «Мосводосток» пока ГУП (государственное унитарное предприятие).

Много вопросов подняли рабочие на собрании.

Почему водители «Газелей» лишены дополнительных отпусков? Почему водителей без их согласия пересаживают с одного автомобиля на другой? Зачем нужен директорский фонд, если он вносит раздрай в коллектив? Почему на автобазе происходит распределение премий без участия профсоюза? Почему рабочим дают отпуска исключительно зимой? Почему часто заставляют выезжать на «лысой» и разномастной резине? Почему даже на единичные концерты и то билеты непонятно кому раздали? Почему нет обменного фонда запчастей?

Но особенно жестко рабочие критиковали своих непосредственных начальников – директора спецавтобазы В.Д. Балыкина и его заместителя А.А. Соловьёва за грубое поведение, за полное игнорирование чужого мнения, за поиск всегда и везде виноватого рабочего-стрелочника. Приводили примеры. Отношение к профсоюзу: «Чего ты лезешь, твоё дело подарки раздавать». Шуточки-прибауточки рабочим: «Мы вас давим, давим, а вы все трепыхаетесь! Не нравится – увольняйтесь!». Рабочие потребовали их отставки.

Балыкин присутствовал на собрании, но предпочел отмолчаться. «Отдуваться» перед рабочими пришлось заместителю генерального директора по производству Ю.Н. Фисенко. Отзывы о нем в коллективе: ценный работник, грамотный мужик, свое дело знает, тянет и болеет за него. Фисенко, пройдясь по пунктам, пообещал решить в рабочем порядке наболевшие вопросы. Затем привел примеры собственного рачительного хозяйствования и экономии: раньше на бензин тратили 10 млн. рублей, навели порядок, стали тратить 3 млн. Толково докладывал. Затем стал спрашивать за недоработки с самих водителей. Привел пример с воздушными фильтрами, когда их по лености не меняли, а выбрасывали. Успел даже пошутить и выдать производственную мудрость: «Лучший работник – это незаметный работник».

И тут, словно бы в насмешку, водитель Суслин, без всякой задней мысли прервал критику выступающего и задал наболевший вопрос: «Почему ремонт и смену головки блока профессиональный слесарь раньше делал за 2-3 дня, а сегодня ремонт растягивается на три месяца? Пятнадцать машин который месяц в ремонте стоят. Почему из-за отсутствия копеечных запчастей водитель вынужден находиться в простое несколько дней? Даже свечи на складе невозможно получить. Вот, сам купил».

«Или пусть он покинет собрание, или я прерываю свой доклад и ухожу!» – неожиданно заявил Фисенко, показывая на водителя Суслина. Затем подошел к водителю, похлопал его по плечу и заявил: «Да ты, молодой человек, хам!»

«Мосводосток» – большое предприятие, три тысячи человек. Фисенко – заместитель генерального директора, видимо, в главной конторе привык к чинопочитанию. А здесь, пока он докладывал, водители, с рабочей простотой и прямотой, несколько раз его перебивали. «Неужто с него погоны попадали? Забронзовели!» – послышались реплики рабочих.

По-моему, неловкость и небольшой шок испытало все собрание. Реакция на безобидный вопрос водителя была совершенно неадекватная. Фисенко, видимо, это и сам понял, и никуда не ушел. Не ушел и водитель.

А собрание покатилось дальше по накатанной колее, но неприятный осадок остался. Депутат Владимир Родин пожелал профсоюзу быть боевым, зубастым, не скатываться к конформизму и четко стоять на классовой позиции. И привел в пример работу боевого профсоюза пилотов Шереметьева, с которым сотрудничает КПРФ. Профсоюз пилотов оспорил в суде у Аэрофлота свыше 1млрд. рублей недоплаченной заработной платы и компенсаций за ночные полеты.

А Цыганову Василию, профсоюзному лидеру автоколонны №2, депутат порекомендовал насмерть биться за то, что они сегодня считают главным в своей жизни, за экономические интересы, за условия труда и повышение заработной платы рабочих. И пообещал полную свою поддержку и фракции КПРФ в Думе по всем наболевшим вопросам