Мы сделали все для Великой Победы
22 июня 1941 года я со своими друзьями, окончившими девять классов, собиралась идти в кино. В это время по радио передали, что началась война. Конечно, мы были встревожены этим известием, но мы тогда были готовы к суровым испытаниям. Потому что песню тогда пели: «Если завтра война, если завтра в поход – будь сегодня к походу готов…»
Осенью 1941-го года моего отца, преподавателя физики лесотехнического института, призвали в армию. Я же в это время поступила в педагогический институт на физмат, но проучилась только один месяц: по призыву горкома Комсомола добровольно пошла на фронт. Я попала в радиороту 60-й армии, 126-го отдельного Тернопольского полка связи. Мы полтора-два месяца проходили обучение. В армии мне исполнилось 18 лет.
В начале 1942 года мы были отправлены в действующую армию, и начался боевой путь по советской земле. Участвовали в Курской битве, в освобождении Орла, Киева, Львова. 70 километров не дошли до Берлина: были передислоцированы в другой район.
Бои для нас закончились не 9 мая, в День Победы, а 14 мая, потому что кое-где еще продолжались столкновения. Американцы давали оставшимся немецким войскам «зеленую улицу» и хотели первыми войти в Прагу. Поэтому наши войска трое суток непрерывно двигались. Мы все-таки вошли в Прагу первыми!
Меня часто спрашивают: что во время войны было самым страшным? Теперь это я не могу сказать однозначно… Тогда самым страшным было то, что мы видели вокруг себя. А мы выполняли свой долг, не давая фашистам продвигаться на восток, где наши близкие, где наш народ.
Помню, например, такое: приняла я однажды ночью радиограмму и срочно понесла в штаб. Я не боялась выходить на ночную дорогу. Но дорога, по которой я шла, была буквально устлана трупами. Я как будто находилась в каком-то другом измерении…
Был и такой случай. Получаю радиограмму и чувствую, что почерк «не наш». А когда я ее расшифровала, на лист бумаги легла короткая фраза: «Иван, как дела?» Если бы я ответила, то была бы запеленгована врагом. Я тут же сообщила командиру роты. Мы тогда быстро прекратили передачу и перешли на другое место.
Бомбежки, артобстрелы – все было. А мы, радисты, девчонки и ребята, должны были даже в самой суровой боевой обстановке молниеносно расшифровывать радиограммы и передавать их вовремя и без ошибок. Так что же было самым страшным на войне? Мы выжили, мы сделали все для Великой Победы. Теперь говорить уже не о страхе надо, а о том, что наши друзья и товарищи погибли, и мы их до сих пор помним.
Ираида Чикина,
ветеран Великой Отечественной войны
(Из воспоминаний, опубликованных на интернет-сайте MOSKPRF.RU в 2009 году.)