Штурм Останкино
Разношёрстная, внешне неуправляемая, но кем-то явно ведомая толпа несла флаги, транспаранты, многие были с детьми, шли целыми семьями. Большое количество попутчиков присоединялось по дороге. Люди веселились, пели песни, кто под гитару, кто так, под аккомпанемент собственного хорошего настроения. Это всё чем-то очень напоминало Саше первомайское шествие, когда они с друзьями-одноклассниками отправлялись в центр города, на демонстрацию.
Но сейчас, если честно, как-то странно легко колонны «Рабочей России» смяли ограждения, пройдя по Крымскому мосту, а потом и по Новому Арбату… Да и эти омоновцы, ещё вчера зверствовавшие и избивавшие людей, просто выходящих из метро «Баррикадная» (Саша с Гриней, не выдержав, сами участвовали в двух потасовках), вдруг побросав свои щиты и дубинки, разбежались… Странно... Тревожные мысли периодически проносились в Сашиной голове… Но сейчас на улице такой хороший теплый осенний вечер… У людей такой весёлый настрой… Такое чистое голубое небо, даже облачка нет. Что может случиться плохого?! Всё плохое закончилось. Говорят, Кремлёвский вор сбежал, мэр Кепкин тоже…
И вот они идут по Проспекту Мира – молодые красивые победители, радуются жизни. Наконец-то восстановится справедливость, не будет этого беспалого гнусного алкаша, выгонят в шею америкосов с их образом жизни. Некоторые прохожие, спросив, куда они идут, с решимостью присоединялись к ним, другие, пожимая плечами, отходили в сторону. Кто-то махал им из окон, что-то кричал, подбадривал. Мимо них с шумом и гиканьем пронеслось несколько зелёных войсковых, ощетинившихся красными флагами и имперскими штандартами «Зилов» с защитниками Дома Советов, встреченных всеобщим ликованием и криками «Ура!», «Победа за нами!» и «Долой эльциноидов!».
Подойдя к телецентру, толпа по чьему-то сигналу остановилась напротив башни, у большого правого корпуса. Появился многозвёздный генерал, бывший командующий одним из военных округов Камышев в военном камуфляже и тёмной беретке. Деловито, как на плацу, скомандовал толпе строиться и сохранять порядок. И предложил выдвинуть охранникам телецентра свои требования о сдаче. Радостно и благодушно настроенная толпа, пришедшая в Останкино, как на праздник – на других посмотреть и себя показать – хором стала скандировать: «Братва, выходи! Братва, выходи! Братва, выходи!».
В ожидании выходящей «братвы» сажали на плечи – папы детей, а молодые люди своих хорошеньких девушек, чтобы тем было лучше видно сдающихся на милость победителей и братающихся с народом охранников.
«Братва, выходи! Братва, выходи!» – скандировала, словно «Шайбу, шайбу!», весёлая, всё ещё советская по восприятию событий, беспечная, не верящая ни во что плохое толпа.
Но «братва» почему-то выходить не собиралась. Пауза затянулась. Тогда генерал Камышев заявил, что сам пойдёт внутрь и всё выяснит. Сашу, как представителя оппозиционной газеты, несколько знакомых стали подталкивать идти с ним. И Саша с мальчишеской гордостью достал своё красное новенькое редакционное удостоверение. Толпа встретила эти решения восторженными криками. Александр непринуждённо и даже восторженно отправился за генералом, но то, что он увидел, пройдя тёмные стеклянные двери телецентра, вначале ошарашило его, а потом повергло в настоящий шок…
Их ждали. В огромном, отделанном светлым камнем холле телецентра не было никаких охранников. Там стояли, словно готовые к полёту на враждебную, страшную планету «Альфа-Центавра», какие-то астронавты… из западных фантастических боевиков. Тела их облегали чёрные матовые скафандры, венчающиеся чёрными же блестящими, полностью закрывающими головы, шеи и лица шлемами… На груди этих марсиан висели небольшие, тоже абсолютно чёрные, автоматы с короткими, но очень толстыми, напоминающими глушители, стволами. Сколько их было, Саша не смог сосчитать, но очень много. Камышев прошёл сквозь расступившуюся чёрную массу, которая тут же сомкнулась перед Сашей, преградив ему дальнейший путь… Он только увидел и услышал, как Камышев властно спросил: «Кто здесь главный?!», потом подошёл к нему на расстояние вытянутой руки и громко обратился с вопросом: «Полковник, Вы меня знаете?». «Так точно, товарищ генерал…». «Пойдём, поговорим. Вы должны… Я даю тебе…», – генерал-полковник и пока ещё просто полковник удалялись в сердцевину охраняемого марсианами здания и голоса их, гуляя по коридорам, становились всё тише и глуше, пока не пропали совсем. Саша чувствовал себя полным идиотом, со своим красненьким удостоверением, стоящим перед этой черной безмолвной, с автоматами наперевес, словно каменной стеной. Простояв так минут десять, он вышел на улицу, всё, как есть, объяснив ожидающим их триумфального появления, всё ещё ликующим и совсем не собирающимся в космос товарищам…
Камышев появился один минут через двадцать и, ничего не объясняя, повёл людей к другому, расположенному напротив корпусу, у которого уже стоял войсковой зелёный «Зил» и суетились несколько людей в зелёных же камуфляжах…Когда многолюдная и многоликая толпа прошла эти триста-четыреста метров, стало уже понемногу темнеть. На вечернем глубоком небе, небе Останкинского стояния, проступили лёгкие, такие же, как вчера, позавчера и сотни лет назад звёзды. Начали вспыхивать некогда негасимым светом московские окна в многочисленных домах напротив. Зажгла свои опознавательные огни и виновница сегодняшнего мероприятия – величественная, уже никуда не собирающаяся взлетать, занятая врагами и отравляющая воздух ипритными сонмами тлетворных микробов и легионами невидимых и видимых бесов, окруженная плотными отрядами чёрных марсиан, бывшая советская ракета-телебашня.
Саша с друзьями остановились чуть левее главного входа в маленький корпус телерадиоцентра и оживлённо беседовали, вернее, продолжали делиться радостными впечатлениями. К ним подходили, здоровались, поздравляли знакомые и незнакомые люди. Никто толком не знал, почему они пришли именно сюда и что конкретно они будут тут делать… У всех просто было предчувствие чего-то замечательного, нового, что вот-вот настанет и принесёт им всем так давно ожидаемый русский советский строй.
Раздался какой-то хлопок, человеческий вскрик, и в эту же секунду огромный зелёный «Зил», взревев всеми своими сотнями загнанных лошадей, резво рванул вперед и с пол-оборота врезался в стеклянно-металлические двери телецентра… Саша, опешив, смотрел, как сыпались укреплённые мелкой металлической сеткой стёкла дверей, как натужно гудел мощный автомобильный мотор. Вдруг машина встала, намертво застряв в дверном проёме. Рядом показался человек в камуфляже с гранатомётом РПГ-7… Саша изучал его на военной подготовке и много раз потом видел в телефильмах...
Небо озарилось и громыхнуло, телецентр покачнулся, словно в него ударила молния, и на какое-то мгновение для всех присутствующих на этом месте наступил очень яркий и светлый день. Все замерли, никто ничего не успел понять, в воздухе повисла длинная, тягостная, секунды в полторы, тишина… Вдруг раздались дружно скоординированные очереди выстрелов из автоматического, видимо, «марсианского» оружия.
Саша даже не успел сообразить, как оказался на земле, не понял, куда делись ребята, куда пропал его добрый Советский Союз, в котором просто была немыслима стрельба по живым невооружённым людям практически рядом с центром Москвы. В Москве стреляют по русским!!! Но об этом он подумал уже потом… А пока… Пока он лежал лицом вниз, вжавшись в землю, в гравий, в асфальт, между колёс какого-то «Жигулёнка», припаркованного, видимо, кем-то из сотрудников здания. Вдруг какая-то сила перевернула его на спину, он сам не понял, зачем сделал это. Он лежал на спине с открытыми глазами и смотрел в родное ночное небо. Небо Родины было исполосовано цветными трассерами: зелёными, синими, жёлтыми, красными. «Как красиво, – подумал Саша. — Очень красиво, трассеры, и сквозь них проступают звёзды…»
Из этого поэтического оцепенения его вывели камушки… Какой дурак кидается? Один камушек попал Саше в руку. Какой дурак… Камушки звенели о крылья автомобиля. Теперь в ногу. И вдруг дошло: пули. Камушки отскакивают от земли, от асфальта, высекаемые пулями, втыкающимися вокруг него…
(Отрывок из романа Сергея Соколкина)