ГКЧП и крушение СССР глазами очевидца
Союз Советских Социалистических Республик перестал существовать в декабре 1991 года. И это стало страшной трагедией, которой предшествовала целая вереница разных противоречивых событий. Сергей Бабурин (в 1991 г. – депутат Верховного Совета РСФСР) впервые изложил многие детали событий, произошедших 23 года назад.
События августа 1991 года положили конец дееспособной части союзного руководства. КПСС была запрещена, многие её руководящие работники – народные депутаты РСФСР – оказались без работы, многих из них для трудоустройства на постоянную основу в Верховный Совет приглашал к себе для беседы Р. Хасбулатов, некоторых принимал Б.Н. Ельцин.
Начался будничный день. На 19 августа по нашему требованию было назначено заседание Комиссии Съезда народных депутатов РСФСР по Союзному договору, на котором мы планировали запретить Б.Н. Ельцину подписывать тот проект Союзного договора, что был объявлен к подписанию на 20 августа. Необходимое большинство у нас имелось.
20 августа 1991 года через подписание подготовленного под руководством М.С. Горбачева проекта Союзного договора должны были официально умертвить СССР. Подписание договора стало бы юридическим оформлением его ликвидации. В документе Горбачев соглашался ликвидировать союзное государство, становясь при этом президентом некоей союзной конфедерации.
Если бы ГКЧП победил, то, вероятнее всего, Советский Союз был бы жив до сих пор. Но, даже проиграв, ГКЧП продлил существование СССР на полгода.
ГКЧП, а вслед за ним и СССР, проиграли. Воспользовавшись ужасавшей любого человека нелепостью ситуации, Б. Ельцин, Р. Хасбулатов, И. Силаев и другие руководители «спасения» М. Горбачева стали бестрепетно перетягивать на себя одеяло союзной власти.
Хотя любой думающий человек не мог не задать себе вопроса: какой заговор с целью захвата власти могли затеять Г.И. Янаев, В.С. Павлов, А.И. Лукьянов, Д.Т. Язов, В.А. Крючков, О.Д. Бакланов и другие, если вся власть и без того была сосредоточена у них? Перепуганный и завравшийся М.С. Горбачев, сорвавшись, не случайно заявил: «Правду об августе я не скажу никогда».
Поражение ГКЧП «демократическая общественность» использовала для политических чисток. Увольняли всех, кто поддержал действия ГКЧП, генералов и адмиралов, руководителей Советов и редакторов газет. Л.М. Кравчук, фактически поддержавший 19 августа в своем выступлении по Центральному ТВ решения ГКЧП, чтобы спастись от атаки победившей в Москве ельцинской команды, повел Украину к отделению от СССР. З. Гамсахурдия, приславшего телеграмму в поддержку ГКЧП, свергли прозападные грузинские политики. Они предпочли заменить его на Э.А. Шеварднадзе, вдруг признавшегося, что, работая и в КГБ, и в высших органах КПСС, он трудился только ради независимости Грузии. Августовская истерия была чудовищной!
Понимая, что народ по утру проснётся и может ужаснуться нелепости содеянного, грамотные закулисные сценаристы придумали традиционно «повязать» участников «революции» кровью. Не зря шальной Глеб Якунин бегал 20 августа по Верховному Совету с причитаниями: «Кровь нужна! Нужно, чтобы пролилась кровь!»
И кровь на исходе событий случилась – в туннеле на Садовом нелепо погибли три человека. Как по заказу: парни молодые, разных национальностей. История была достаточно тёмной, но присвоение им званий Героев Советского Союза и торжественные похороны прошли очень громко, чтобы народ не забыл о том, что идёт революция.
Для этой же цели сносили памятники и штурмовали здание ЦК КПСС. Запрет КПСС был вообще откровенным фарсом и беззаконием, но он создавал атмосферу революции, без которой у новых «большевиков» могло ничего не получиться. Верхом циничного расчета стало то, что здания партийных органов стали передавать судам. И у кого после этого можно было искать правду, если вся судебная система стала мародёром?
Истерия в те дни была и в российском парламенте. Разве не революционным террором следует назвать то, как в августе 1991 года соратники Б. Ельцина свергали В.Б. Исакова с поста председателя Совета Республики Верховного Совета Российской Федерации?
К тому времени искренний сторонник перемен, как и многие возложивший надежды на Б. Ельцина, Владимир Борисович уже глубоко разочаровался в своем высоко вознесшимся земляке (и Исаков, и Ельцин были свердловчанами) и активно включился в противодействие развалу. Непримиримые «демократы» давно мечтали убрать его из руководства парламента.
В августе 1991 года, после поражения ГКЧП, в обстановке воцарившейся политической истерии они посчитали, что время пришло. На заседание нашей Палаты (а я изначально был членом Совета Республики) пришел первый заместитель Р.И. Хасбулатова С.А. Филатов и, отстранив от ведения заседания В.Б. Исакова и его заместителя В.А. Вишнякова, предложил снять их с занимаемых должностей.
В.А. Вишняков тут же добровольно подал в отставку, которая была Палатой принята. В.Б. Исаков, и внешне, и характером являющийся классическим интеллигентом, человеком вежливым и мягким, показал себя настоящим бойцом – он не ушел:
– Я не прав? Освобождайте меня в установленном порядке от должности, но взглядов я менять не намерен.
Конечно, мы, антиельцинская часть депутатов, изрядно поредевшая в те дни, горячо его поддержали и выступили против его ухода в отставку.
У «Демократической России» в рукаве оказался заготовленный козырь: собранные активистами типа Л.А. Пономарева, С.А. Ковалева или П.Д. Курицына подписи членов палаты за отставку Исакова.
Филатов настоял на включении вопроса в повестку дня. Включили. Фактически без обсуждения приступили к голосованию. И вдруг – о, чудо! – решение о снятии не набирает большинства. Мы настаиваем, что вопрос закрыт. Филатов вместе с крикливой группой поддержки, после минутной растерянности, возвращается к голосованию.
Их бесит: подписало требование отставки большинство, а при тайном голосовании большинства нет. Кто из подписантов не голосует, установить невозможно.
– Предлагаем отменить тайное голосование и проголосовать открыто.
Такого цинизма и извращения демократии, грубейшего попрания регламента мы не ожидали. Но все наши крики протеста остаются без внимания. Решение об отмене тайного голосования проходит, а потом «влет» принимается и решение об освобождении В.Б. Исакова от должности председателя Палаты Парламента. Он спокойно встает и достойно спускается в зал.
Под наш хохот принимается следующее решение – восстановить тайное голосование и избрать нового председателя.
В этом фарсе мы уже не участвуем. Высказав слова солидарности и поддержки Владимиру Борисовичу Исакову, мы, оппоненты команды Ельцина, покидаем зал.
Смешно и противно, когда членов ГКЧП до сих пор называют заговорщиками, пытавшимися захватить власть. Да у них высшая власть в СССР была изначально, потому что они то и были руководителями Советского государства и Советского правительства! Называть их заговорщиками свойственно людям наивным, которые верят каждому слову антисоветской пропаганды, либо людям, осуществившим настоящий государственный переворот в СССР в 1991 году.
Если за что и нужно ругать ГКЧП, его организаторов и исполнителей, так это за то, что, дав принципиальную оценку сложившейся в стране катастрофической ситуации и указав путь выхода из неё, они не стали действовать быстро и решительно. Убежден, если бы арест и отстранение от власти М. Горбачева были ими сделаны на самом деле, сделаны публично, то они получили бы несокрушимую поддержку народа.
И заявил я об этом ещё 21 августа 1991 года. Я не видел оснований бояться или оправдываться.
В обществе воцарилась атмосфера тотального даже не страха, а какого-то отчаянья, чувства безысходности. Потому что рушился привычный мир. Мысль о том, что КПСС запрещена, парализовала любого здравомыслящего человека, особенно если он перед этим был, допустим, одним из 20 миллионов, которые в КПСС состояли, и не знал за собой никаких серьезных грехов. В чем он должен каяться? Как и почему он попал под запрет?
Идущая вразнос страна, заявление о выходе из СССР республик Прибалтики, Украины... То, что творилось в Закавказье, творилось в республиках Средней Азии – это всё казалось чем-то не просто сюрреалистичным, это был какой-то оживший ночной кошмар. Сегодняшний российский гражданин даже представить себе не может атмосферы тех дней.
Августовские чистки были беспрецедентны, особенно в армии и СМИ. Из Вооруженных сил увольняли целыми военными советами. Конечно же, одним из первых был уволен генерал-полковник А.М. Макашов. От больших проблем его спас статус народного депутата СССР. Согласие Президиума Верховного Совета СССР на арест О.Д. Бакланова, В.И. Болдина, В.И. Варенникова и О.С. Шенина оформили задним числом.
Светопреставление творилось на Лубянке. Некая комиссия из числа народных депутатов РСФСР, в которую ломанулись все наиболее оголтелые разрушители, усиленно проверяла поведение чекистов 19-21 августа. Так проверила, что вскоре пресловутый поп-расстрига Глеб Якунин, конечно же, работавший в составе этой комиссии, пользуясь депутатской неприкосновенностью, вывез в США два чемодана откопированных на Лубянке документов.
После августовских событий 1991 г. подавленные тотальной истерией народные депутаты СССР на своем последнем, Пятом съезде безропотно проголосовали за ликвидацию власти центральных органов СССР. Сажи Умалатова, показав рукой на Президиум Съезда, где самозванно обосновалась группа президентов во главе с М.С. Горбачевым, а потом на растерянный зал, заполненный народными депутатами СССР – лучшими из лучших представителями страны – сказала мне тогда с горечью, что вновь оказалась верна бытующая на Востоке поговорка:
– Стадо баранов, во главе которых лев, гораздо сильнее стаи львов, во главе которых баран.