"Буран" – великий прорыв
15 ноября исполнилось 25 лет со дня знаменательного события, повлиявшего на развитие всей космической отрасли. Речь идет о запуске до сих пор технологически непревзойденной космической системы «Энергия-Буран». О её создании рассказал его непосредственный участник Владимир Кризский.
В то время я руководил головным военным представительством на Тушинском машиностроительном заводе. Приемку системы – от деталей до сборки – осуществляла группа военных, а я был их начальником.
«Буран» напоминает обычный самолет. Но на деле у него довольно сложная конструкция, например, нет хвоста. Грузовой отсек корабля имеет длину 18, диаметр 4,6 м. Закрывается он двумя двухсекционными створками. В кабине могут находиться от двух до четырех членов экипажа и шесть пассажиров.
У нас, в отличие от американской «Спейс», была независимая ракета-носитель, задача которой – отправить 105-тонный корабль в космос, а дальше «Буран» шел на автомате.
Его орбита проходила на расстоянии от 200 до 1000 км от Земли. «Буран» был способен свободно менять ее в этом диапазоне и совершать боковой маневр до 2000 км. Полет мог длиться от недели до 30 суток.
Особые трудности вызвало изготовление теплозащитной изоляции – особых плиток, задача которых – защитить корабль от высоких температур при посадке.
Так как «Буран» проходит плотные слои атмосферы, где сильное сопротивление и очень высокая, плазменная, температура, была предусмотрена идеальная теплозащита. Она покрывала весь орбитальный корабль и была рассчитана на сто полетов. Всего было три типа защиты: углерод-углерод (им покрыты носок фюзеляжа и передние кромки крыльев, так как он выдерживает температуру до 1650 С), плиточное керамическое покрытие, выдерживающее температуру до 1250 С, и гибкий материал там, где температура не выше 360.
Плиток было около 40 тысяч. Их изготовление – это уникальная работа. Небольшие плитки площадью 20-40 кв. см должны были составить идеальную обшивку, чтобы корабль был обтекаем. И каждой плиточке нужен был обмер. Замеряли то место, где она будет приклеена к обшивке – для каждой детали более чем в 100 точках. Делалось это специальным математическим обеспечением для ЭВМ.
Когда «Буран» спускался и заходил в атмосферу, то развивал гиперзвуковую скорость (в 25 раз быстрее скорости звука) и проходил на ней самые горячие слои атмосферы, после чего гасил скорость.
Система посадки на корабле была полностью автоматическая. Она обеспечивала снижение скорости, вывод на взлетно-посадочную полосу, которая была сделана на Байкойнуре и имела 5 км в длину и 80 метров в ширину.
15 ноября 1988 года была выполнена исключительно точная посадка. Специалисты до сих пор удивляются, как орбитальный корабль мог так удачно приземлиться без пилота. Буран отклонился от расчетов всего на 8 метров вперед и на метр вправо. При посадке корабль потерял всего шесть плиток, а его американский аналог – 114. Предусмотрели все. В частности, были продуманы аварийные варианты посадки в Крыму, Приморье и даже вне СССР – на Кубе, в Анголе или Ливии. Предусмотрели и то, что, когда корабль войдет в атмосферные слои, его встретит самолет. Для этого был оборудован МиГ-25 – практически летающая лаборатория. В течение всего полета с него транслировалось видео на землю
В создании «Бурана» принимали участие более миллиона человек, ради этого трудились заводы на всей территории СССР. Американцы бросили нам вызов: «Шаттл» летает по любой траектории, может сбросить что угодно на любую точку планеты. Мы просто вынуждены были отреагировать – и создали «Буран». И, как только он совершил успешный полет, у американцев утихла шумиха по поводу возможности космических войн. Мы, по сути, предотвратили такую угрозу.
Некоторые считают, что это была изначально военная программа. Неверно. Скорее, «Буран» был создан для того, чтобы поднять лаборатории в космос. Да, это большие расходы, но они были значительно меньше, чем у американцев, во всяком случае, не больше. И эти траты были не напрасны. Около 600 оригинальных научно-технических достижений было сделано только при разработке одного корабля, например, мы разработали свою технологию предохранения от высоких температур. Результаты многих из этих открытий используются до сих пор, но еще больше ждет своего применения.